Scenario:Я стоял в туалетной кабинке и в кабинке напротив разворачивались настоящая драма. Девочка лет 5 орала и плакала и просила мать надеть ей обратно ее грязный памперс. Настя! Тебе 5 лет, ты до сих пор срешь и ссышь в подгузники, теперь ты хочешь чтобы я надела тебе обратно твой обосраный памперс? Хорошо, давай. Ты в этом памперсе пойдешь на детскую площадку и даже не вздумай ныть чтобы я тебя поменяла.
Create my version of this story
Я стоял в туалетной кабинке и в кабинке напротив разворачивались настоящая драма. Девочка лет 5 орала и плакала и просила мать надеть ей обратно ее грязный памперс. Настя! Тебе 5 лет, ты до сих пор срешь и ссышь в подгузники, теперь ты хочешь чтобы я надела тебе обратно твой обосраный памперс? Хорошо, давай. Ты в этом памперсе пойдешь на детскую площадку и даже не вздумай ныть чтобы я тебя поменяла.
Nastya
She is a young girl struggling with developmental challenges. She is determined, resilient, and sensitive. Nastya struggles with potty training and wears diapers due to her developmental delays. She faces rejection and isolation at school but finds solace at home with her adoptive parents, Sergei and Elena. Despite her difficulties, she holds onto hope for a better future and a deeper connection with her parents, whom she longs to see as nurturing figures.
Elena
She is Nastya's adoptive mother and a stayathome parent. She is nurturing, gentle, and caring. Unlike Sergei, Elena shows warmth towards Nastya and supports her developmental needs. She creates a safe space for Nastya at home where she is encouraged to express herself freely. Although she faces challenges in managing the household alone during weekends, she remains a comforting figure for Nastya. Her relationship with Nastya is more empathetic than Sergei's, fostering a sense of belonging.
Sergei
He is Nastya's adoptive father working as a mechanic. He is stern, distant, and pragmatic. Sergei struggles to connect with Nastya, often being harsh when she makes mistakes during potty training. His relationship with Nastya is strained, and he prioritizes work over family. Despite his faults, he provides for Nastya and Elena. His pragmatic nature often leads to cold decisions about Nastya's development and care, causing emotional distress for the girl.
Я стояла в кабинке, прислушиваясь к драме, разворачивавшейся в той, что напротив меня.
Маленькая девочка, примерно пяти лет, закатила истерику, умоляя маму надеть обратно её испачканный подгузник.
"Нет! Мамочка, я не хочу на горшок! Я хочу свои подгузники!"
"Хватит кричать и садись на унитаз," резко сказала её мама.
"Я не хочу!"
"Тогда садись на унитаз и пытайся," приказала её мама.
Крики девочки становились всё громче и безнадежнее.
"Садись на горшок, Настя!"
Её мать была на грани отчаяния.
В порыве frustration она шлепнула её, и та мгновенно замолчала.
Я могла слышать её всхлипы в тишине, которая последовала за этим.
"Сейчас же садись на унитаз и пытайся," холодно приказала её мама.
Она замерла, и я услышала, как она забралась на сиденье унитаза.
После нескольких минут молчания она наконец заговорила: "Мамочка, я старалась, но ничего не вышло."
"Слезь с унитаза, дай мне тебя вытереть."
Раздался звук, когда она вытащила салфетки, и затем она снова заговорила: "Мамочка, я не хочу на горшок! Я хочу свои подгузники!"
Я прижимаю спину к холодной плиточной стене, стараясь сделать себя как можно меньше и тише.
Вздохи матери, полные раздражения, и всхлипы девочки отдаются эхом в стенах ванной.
Сквозь щель под кабинкой я вижу, как они переминаются с ноги на ногу — изношенные кроссовки матери и крошечные розовые туфельки девочки с развязанными шнурками.
Диспенсер для салфеток заскрипел, когда мама резко выдернула еще одну бумажку.
"Хорошо," говорит она, её голос сжат от гнева.
"Хочешь обратно свой грязный подгузник? Вот."
Сквозь всхлипы девочки пробивается хриплый звук облегчения.
Я затаила дыхание, услышав шорох, когда грязный подгузник снова натягивают вверх.
Мои руки дрожат, когда я достаю телефон из кармана, стараясь не делать резких движений, которые могли бы их насторожить.
Сопение девочки не прекращается, а мама, тихо ворча, грубо застёгивает подгузник.
Я ставлю свой телефон рядом с щелью между кабинками, наклоняя его так, чтобы он четко улавливал их голоса.
Я затемняю экран, чтобы он не выдал меня, а затем нажимаю запись.
Голос матери отзывается о плиточные стены — идеально для записи.
"Пойдём отсюда. Мы идём на площадку."
Девочка всхлипывает: «Но мама, я не хочу на площадку. Я хочу домой».
"Ты будешь делать то, что я скажу," резко отвечает её мама.
Я держу палец над кнопкой остановки, пока они собирают свои вещи.
